Жан Дювернуа. Религия катаров. Ч.II. Раздел 1. Крещение. Продолжение

1.2.3 Священник.

            Право уделения утешения принадлежало всем совершенным, как мужчинам, так и женщинам: «возложение рук совершают по крайней мере два человека, и не только прелаты, но также и более низшего достоинства, а в случае необходимости также и женщины», - говорит Райнерий Саккони[1].

Однако, Лионский Ритуал позволяет допустить, что в «золотой век» в Церкви простые совершенные имели право совершать этот обряд, только если не было иерархии. Если христиане, которым Церковь доверила исполнение службы, получили известие, что недужный верующий желает получить утешение: «Если христиане, которым Церковь доверила исполнение службы, получили известие, что недужный верующий желает получить утешение…» Не исключено, что эта парафраза относится к диаконам – греческое слово, латинским аналогом которого является minister.

            Согласно признаниям из Лангедока, это именно диаконы, или даже Сыновья и епископы чаще всего совершали этот обряд перед крестовым походом и во время Южной реконкисты (1218-1226 р.). Стоит, однако, принять во внимание тот факт, что Инквизиция интересовалась тогда только аристократией и горожанами; присутствие у их смертного одра иерарха Церкви может объясняться другими причинами.

            Согласно Монете, женщины, которые в случае необходимости могли уделять утешение, должны были отвечать каноническим требованиям, согласно с 1 Тим. 5, 9,  но нет иных подтверждающих этот вывод документов. Единственное описание consolamentum, совершенного женщиной, в судебных источниках Юга, это случай совершенной Арноды де Ламот, которая никогда не была замужней. Причем описанная в этом случае спешка объясняется не столько состоянием ее спутницы, сколько ее собственной ситуацией:

Мы оставались еще в течение месяца в том лесу, в маленьком домике под землей… и в том лесу моя сестра Пейрония, совершенная, умерла и ее похоронили в лесу… После смерти моей сестры, Гийом Гарнье из Ланта привел Жордану, которая стала моей спутницей. Когда я уделила ей утешение, то ушла из этого леса и пошла во владения Терре из Ногес, брата означенной Жорданы.[2]

            Согласно Р. Саккони[3] и Ансельму Александрийскому[4], катары школы Конкореццо считали необходимым контакт между рукой иерарха и ли его товарищей, и головой утешенного. Этого требования не признавали альбаненсы-альбигойцы, поскольку, согласно логике, физический контакт не имеет смысла во время абсолютно духовной церемонии.

            По крайней мере, фактом является то, что в Лангедоке, в случае необходимости, практиковалось уделение consolamentum на расстоянии:

Когда Гийом Гарнье из Ланта был арестован в Тулузе, и его привели на распутье, чтобы повесить, свидетель (Раймонд Азема, рыцарь из Ланта), Раймонд Унод младший и Аллеман из Руау привели на это распутье Гийома дель Солер и Раймонда из Айграмунт; и прежде, чем Гийома Гарнье повесили, эти совыершенные уделили ему утешение, на глазах свидетелей, Раймонда Унод и Аллемана из Руау, а также всей толпы, которая там собралась, и все видела, не зная, однако, что это были совершенные.[5]