Сравнение с лучами солнца было использовано уже Филоном, но он это сделал касательно двух серафимов[1].
В своем пасхальном письме от 402 года, переведенном Иеронимом, Теофил приписывает Оригену утверждение, что душа имеет ту же природу, что и Бог[2], отношение их с Христом («по образу») то же, как и отношение Христа к Богу[3].
Ничто (II.1.4.2)
Отождествление материи и зла с ничто является банальностью, которую Ориген приписывает, прежде всего, некоторым переводчикам, но потом и сам принимает эту идею, в своем Комментарии к святому Иоанну[4]. В Комментариях к Псалмам он определяет связь между уровнем добра и уровнем бытия[5].
Этой концепции следовал Григорий Нисский, для которого грех является «уничтожением» [6]. Мы встречаем эту мысль в экзегезе 1 Кор. 8:4, Есфирь 14:11, Иов 18, 14-15 у Иеронима[7], и кроме того, у Плотина, Прокла, у Наасенов и т.д. Августиновское зло = amissio boni не так далеко от этого ушло. Но у Оригена эта фраза, банальная в эллинистическую эпоху, связывается с Ио. 1:3.
Битва Михаила с драконом (III.1.)
Должно быть, Иероним был первым, кто признал двенадцатую главу Апокалипсиса описанием падения ангелов. В XII веке эта интерпретация была использована Петром Ломбардским и вошла в обычай. [8]
Предсуществование и падение душ (III.2-3)
Излишним было бы упоминание, что именно Ориген, в своем Peri Archon, является автором той теории, которой дали его имя [9]. Кападоккийские Отцы, хоть и не осмелились открыто отбросить аллегорический миф Бытия, сохранили его в завуалированной форме первого творения «по образу».
Доктрина была пересмотрена их непосредственным учеником Эвагриусом из Понта[10]. Наряду с застенчивыми оригенистами, которые, как Руфин, Василий или Григорий Назианзин, старались реабилитировать Оригена, сглаживая его взгляды, существовал лагерь монахов, верящих в наиболее радикальную форму оригенизма, которая в 553 году была проклята Юстинианом.
В Западной Европе, в IX веке, Скот Эриугена вновь развил теорию, которую он перенял от Григория Нисского, не прибегая к таким средствам предосторожности, как последний[11].
Но уже для автора Questiones novi et veteris testament (Псевдо-Августин = Амброзиастер?) эта идея содержит понятие дуализма (Маркион) и связана с пуританством[12].
Для выяснения причин падения, Климент Александрийский взял, по мнению Фотия, в своих Hypotyposes дословное значение Книги Бытия, 16:2[13]. Если ангелы и человеческие души являлись одним целым, то из этого следует, что именно души сошли в земную юдоль, чтобы размножаться. Для Оригена существовал выбор между двумя причинами:
Те, которые были в небе, пали из-за разврата (lasciviam) или из-за гордыни, когда они поддались желанию овладеть человеческими женщинами, или последовали за Тем, который сказал: «Взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему» [14].
В вопросе обстоятельств падения, сходство с катарами более ясное. Для оригенистов тип падения зависит от степени участия небесной души в потрясениях.
По мнению Оригена, демонами являются те души, которые добровольно последовали за дьяволом[15]. А людьми стали те, которые были виновны разве что в рассеянности[16], халатности, и те, которые «переполошились» (negligentia et motu) [17]. Мотив «халатности» впоследствии будет заимствован Эвагриусом[18].
Двойственность мифов о создании (III.3.2.)
О двойственном создании человека оригенистам было известно от Филона, а перед этим из двух описаний из Книги Бытия. По мнению Оригена, созданный по образу человек не имел тела[19]. Эту концепцию переняли Григорий Нисский и Амброзий[20].
Также Филону принадлежит идея, согласно которой Бог должен был взять для себя двух низших помощников, чтобы создать этого достойного пренебрежения «смешанного» существа, созданного из добра и зла. «Отец не может быть ответственным за зло по отношению к своим детям». [21]
Различие между существом, созданным ангелами (или Богом евреев или дьяволом) не способным оторваться от земли, и существом, которому милосердно был передан дух благим Богом, ожививший созданное из праха тело, известно гностикам (Сатурнин, офиты) и «маркиониту» Марку из Диалога Адамантиуса (начало IV века). [22]
Тройственность человеческого естества (III.4.)
Это понятие было повсеместно принято в первых веках христианства. После Филона[23] его разделяли первые греческие Отцы Церкви, как, например, Ириней, Климент Александрийский[24] и Ориген [25].
Одежда из шкур (III.4.1.)
Идея о том, что тело является всего лишь одеянием для души, принадлежит неоплатоникам[26]. Тут следует, однако, более подробно изучить экзегезу Быт. 3:21.
Хотя, по мнению Иринея, речь идет о кожаных одеждах, милосердно дарованных выразившему раскаяние Адаму, после чего тот стыдливо прикрыл определенную часть тела фиговым листком[27], этот взгляд еще раньше появился в аллегорических интерпретациях[28]. Так было, по мнению Климента[29], в случае гностика Теодота, но также и в случае Оригена, который не допускал, чтобы Бог мог сделаться дубильщиком или уделил человеку только смертную судьбу. Таким образом, одежды из шкур являются телами[30].
По этому пути последовал Григорий Назианзин[31]. Менее радикальный Григорий Нисский видит в этих одеждах не только тело, но всю целостность физической природы. Однако этой формулировке не стал бы перечить ни один катар:
Мы видим… одеяния из шкур, которые пеленают нашу природу после того, как мы лишились сияющих одежд, принадлежавших нам[32].
Последним последователем этой интерпретации был Скот Эриугена[33].
Идея, согласно которой первородный грех является тождественным с размножением, прослеживающаяся уже у оригенистов (lasciviam), взорвала христианский мир в эпоху пелагианских дискуссий. Амброзий, в частности, использовал очень ясные выражения, из-за которых пелагиане обвинили его в «манихействе». И это было донесено до нас Августином[34]
[1] Цит. по C. Bigg, The Christian Platonists of Alexandria (The 1886 Bampton Lectures), переизд. Oxford 1967, p. 39.6.
[3] Это, конечно же, идея Оригена: In Johannem, Изд. C. Blanc, Commentaire sur saint Jean, Sources Chretiennes, n 120, Paris, 1966, pp. 114-115.
[6] Cм. Laplace, изд. Grégoire de Nysse, La création de l'homme, в Sources Chrétiennes, n° 6, Paris 1943, pp. 67-68.
[7] Cм. A. Orbe, En los albores de la exegesis Johannea, в Estudios Valentinianos II, Analecta Gregoriana, t. LXV, Rome 1955, pp. 293-297.
[9] Была дискуссия о возможном признании Клементом Александрийским взгляда, который он приписывает Платону (Stromata I, 67, 4). Окончательный ответ был отрицательным. См. J. Hering, Etude sur la doctrine de la chute et de la preexistence des ames chez Clement d’Alexandrie, Bibliotheque de l’Ecole des Hautes Etudes (Sciences religieuses), t.38, Paris, 1923, p.28 и далее.
[10] Базовым трудом на эту тему является А. Guillaumont, Les Kephalaia gnostica d’Evagre le Pontique et l’histoire de l’Origenisme chez les Greecs et les Syriens, Patristica Sorbonensia 3, Paris, 1962, (особенно рp.90-105). Следует также обратиться к синтезу тематики, произведенному С.Тresmontant в La metaphysique du christianisme et la naissance de la philosophie chretienne, Paris, 1961, pp.427 и далее.
[11] De divisionne naturae V, 15, PL 122 c. 812, цит. по H. Rondet. Le péché original dans la tradition patristique et théologique, Paria 1966, p. 175..
[12] «Кто ты такой, что запрещаешь заключать браки? Быть может, какой-то Маркион – ты, который веришь, что тело было создано не Богом, но дьяволом, и утверждаешь, что душа пала вследствие ошибки и прибыла в страну тьмы, где и находится существующий мир» (цит. по Harnack, Marcion, op.cit., p.389).
[13] Bibliothèque, Cod. 109, PG 103, c. 384.
[14] In Jesum Nave, PG 12, p.899. Однако мы обладаем и другими, совершенно противоположными изложениями Оригена на эту тему.
[17] У Иеронима, Ad Pammachium, PL 23, c. 368 ; Ad Avitum, цитирует Péri Archôn, см. Tresmontant, op. cit., p. 433..
[23] Cм. E. Bréhier, Les idées philosophiques et religieuses de Philon d'Alexandrie, Paris 1950, p. 134.
[24] Ириней, Adversus haereses V, 9,1 ; -Климент, Stramate VI, passim. Cм. M. Spanneut. Le stoïcisme des Pères de l'Eglise, Paris 1957, pp. 143 и далее; 167 и далее.
[25] Homélie V In Leviticum, 1, PG 12, cс. 447-448 ; - Péri Archôn IV, 2,4, PG 11, cс. 364-365 : sicut ergo homo constare dicitur in corpore et anima et spiritu..
[26] См. Прокл, De malorum substantia 222,23 (перенял Плонтин, Ennéades 3,6,7): exeundum ergo nobis et tunicas quas descendentes induti sumus.
[28] Возможно, уже равинистических, см. Bigg, op.cit., p.248, n2, Filon, Questions sur la Genese, I, 53.
[30] Selecta in Genesim, PG 12, c. 101 ; - Иероним, Ad Pammachium, PL 23, c. 360 ; Мефодий из Олимпа, De resurrectione, цит. по Tresmontant, op. cit, p. 429.
[33] De divisione naturae II, 26 ; IV, 16, PL 122 cс. 583-584, 816-819, цит. по E. Jeauneau, изд. Jean Scot, Homélie sur le prologue de Jean, Sources chrétiennes n* 151, Paris 1969, p. 37, n. 6.
[34] Ad Bonifacium contra Pelagianos IV, 29, PL 44, c. 632.
