К нестандартным людям Берта всегда относилась с подозрением. Дед Мороз и бедняги, задыхающиеся в костюмах Тигры или Губки Боба, заставляли шерсть на бертиной холке настороженно подниматься, и она однажды сорвала голос, облаивая клоуна у входа в Макдоналдс. Но, согласитесь, необходимо обладать некоторой толикой смелости, чтобы так вот храбро атаковать медведя
А к чучелу дикого кабана она даже нашла в себе силы подойти и понюхать его под хвост. К живым кабанам Берта хозяек ревновала. В питомнике, где они содержались, она гоняла их от изгороди и не давала нам кормить их дубовыми листьями.
Чтобы напомнить, что нам есть кого кормить, Берта даже сама выхватывала из рук дубовые листья и жевала их (правда потом, отвернувшись, потихоньку выплевывала). А вот к домашним поросятам, особенно к тем, умным, вьетнамской породы, относилась с симпатией.
Наверное, потому, что они черные. Расистка.
От пугливой дичи у Берты сносило крышу. Однажды в глухих горах нам дорогу перебежала лань и с испугом поскакала в чащобу, вниз по крутому склону. Берта молча ломанулась за ней и обе скрылись из виду. Полчаса нам казалось, что мы потеряли собаку навсегда. И когда мы уже почти сорвали голос, крича «Берта! Берта!», появилась запыхавшаяся собака, затем только, чтобы схватив меня зубами за штанину, поволочь в заросли. Добивать добычу, надо думать.
А сейчас она убежала так далеко, что не дозовешься… Но я не перестаю ее звать в своем сердце.
